Общение между культурами народов всегда было одним из важнейших условий прогресса всей мировой культуры. Передовые музыканты прошлого всегда проявляли глубокий интерес к жизни и музыке не только своего народа, но и народов других стран мира. Интерес этот обогащал музыкантов, ничуть не ослабляя их национальной самобытности.
Бетховен оставался всегда немецким композитором в своих «русских» квартетах, посвященных графу Разумовскому, и в своих ирландских, валлийских и шотландских песнях. Дворжак не перестал быть чешским классиком и в симфонии « Из Нового света», рожденной его интересом к музыке народов Америки. Равель — всегда француз: и в Испанской рапсодии, и в греческих песнях, и в песнях еврейских…
Множество подобных примеров дает русская музыка. Среди лучших произведений Глинки, рядом с «Камаринской», построенной на русских народных мелодиях, мы назовем и две его увертюры на испанские темы — «Ночь в Мадриде» и «Арагонская хота». А перечисляя самые вдохновенные эпизоды его ярко русских опер, мы обязательно вспомним и «Польский акт» из «Ивана Сусанина» и «Персидский хор», и «Восточные танцы» из «Руслана и Людмилы».
Интерес, уважение и любовь к духовной культуре зарубежных стран, как запада, так и востока — одно из прекраснейших глинкинских традиций русской музыки. Восток в русской музыке — это и «Половецкие пляски» из оперы «Князь Игорь» Бородина, и «Шахерезада» Римского-Корсакова, «Исламей» Балакирева и «Персидские пляски» в «Хованщине» Мусоргского…
Запад в русской музыке — это и «Фантазии на финские темы» Даргомыжского, и «Испанское каприччио» Римского-Корсакова, «Итальянское каприччио» Чайковского и «Рапсодия на тему Паганини» Рахманинова…
В современной музыке среди лучших произведений Сергея Прокофьева мы можем назвать произведения, основанные на темах русских народных песен и на шекспировских сюжетах, на сказках Гоцци и Пьерро и на украинской народной песенности…
Поэтому среди вокальных сочинений Дмитрия Шостаковича в один ряд выстраиваются творческие переработки народных песен и народной поэзии русской, американской, английской, еврейской, испанской…
В балетах Арама Хачатуряна из лирического мира современной армянской деревни мы попадаем в героическую атмосферу восстания рабов в древнем Риме… Среди лучших сочинений Георгия Свиридова рядом с песнями на стихи Сергея Есенина стоят песни на стихи Роберта Бернса…
Африканские, индийские, иранские, индонезийские сюжеты и мелодии увлекают композиторов так же, как увлекают их поэзия, музыка, культура народов Европы и Америки.
Интерес и взаимное общение между культурами разных народов в наше время приобретают особенно важное значение. Стремление к такому общению отражает жажду народов жить в прочном, устойчивом мире, в атмосфере доверия, взаимного понимания, искренней дружбы и особенно взаимного уважения, на которое имеет право каждая нация, и самая большая, и самая малая, и самая развитая, и едва вступившая на путь развития.
Неоценимую роль в развитии этих благородных тенденций играет музыкальное и эстетическое образование детей и молодежи. Музыканты-педагоги в разных странах мира прилагают немало усилий к тому, чтобы музыкальное воспитание детей, молодежи еще больше помогало сближению народов, укрепляло дружбу и взаимопонимание.
На каком материале надо воспитывать вкус и музыкальную культуру детей?
Вот первая из этих проблем, встающая перед каждым из нас, перед каждым учителем музыки. Значительная часть педагогов во всем мире стоит на той точке зрения, что музыкальное воспитание должно строится на органическом сочетании трех элементов: НАРОДНОЙ МУЗЫКИ, КЛАССИЧЕСКОЙ МУЗЫКИ И МУЗЫКИ СОВРЕМЕННОЙ.
Однако на практике проблема эта решается не так просто, и зачастую здесь возникают жаркие споры. Чаще всего они касаются третьего элемента — современного творчества. Тут сталкиваются две крайние позиции.
Есть еще педагоги, избегающие в своей педагогической работе музыки современных композиторов. Они боятся, что новая музыка может « расшатать» основы классической музыкальной логики, которая должна быть воспитана в юных музыкантах, что она может «испортить» учащимися не только их музыкальный вкус, но даже руки и голоса…
Мне искренне жаль не только учеников, занимающихся у таких учителей. Мне жаль и самих этих учителей: они отстают от своих учеников, которые, как правило, своим еще не зрелым, но от природы здоровым сознанием тянутся к творчеству своих современников, в котором они ощущают окружающий их сегодняшний мир и даже самих себя.
Мне жаль таких учителей потому, что ученик, стоящий на более передовых позициях, чем учитель, конечно, не самое лучшее соотношение между воспитанником и воспитателем!…
На другом полюсе в этих спорах стоят некоторые композиторы, занимающие крайние, так называемые авангардисткие позиции, композиторы, плененные догмами додекафонических, алеаторических, пуантилистических и прочих искусственно рожденных систем и теорий, призванных заменить собой будто бы исчерпавшие себя и умершие тональные основы музыки. Жалуясь на то, что широкая публика не хочет слушать их произведения, часто считая их просто искусством, эти композиторы склонны винить в таком отношении к себе существующую систему музыкального воспитания детей.
На одном из музыкальных семинаров я с ужасом слушала, как какой-то музыкант с пеной у рта доказывал, что классика губит живое восприятие современной музыки, так как воспитывает в людях с детства музыкальный консерватизм, неспособность понимать новое в искусстве. Изъять классику и народную музыку из учебных программ! С первых же шагов обучения заменить ее, по меньшей мере, современной додекафонической музыкой! Только так можно восстановить порвавшуюся связь между современной музыкой и слушателями!
Мы обязаны разобраться сами в сложнейших противоречиях современной музыки, найти свои твердые позиции в идейно-творческих спорах, в атмосфере которых развивается сегодня наше искусство. В одной и той же культуре одного и того же народа зачастую есть и то, что молодо, что обладает духовным здоровьем и опирается на прогрессивные идеи и идеалы своего времени, и то, что, прикрываясь внешне новыми, необычными формами, по существу питается идеями отжившими или отживающими свой век, идеями реакционными, способными лишь увести культуру с пути прогресса или, во всяком случае, затормозить ее движение по этому пути.
Для нас, музыкантов, от которых во многом зависит формирование идейно- эстетического мировоззрения молодых поколений, особенно важно разобраться во всем этом, как бы это ни было трудно. Сбиться с пути самому — это еще полбеды, хотя тоже, конечно, плохо. А вот, сбившись с пути, повести за собой в сторону, а то и в тупик своих воспитанников — беда несоизмеримо более серьезная!